У Седы уже стало привычкой каждое утро выходить из дома и идти до конца улицы, где заканчивается ряд домов и открывается вид на Шуши. Издали ясно виден разрушенный купол храма Казанчецоц. Она своим слабым зрением не различает все строения, но по памяти восстанавливает каждую деталь…
Когда после окончания войны она вернулась… нет, не к себе домой, – он больше не принадлежит ей, – а в Степанакерт, то с большим трудом нашла себе прибежище. Это был подвал, непригодный для жилья, и Седа даже не представляет, для чего он был предназначен до того, как она там поселилась. Но другого ничего не нашла и арендовала его, чтобы не оставаться на улице…
Седа была в числе последних, кто покинул Шуши. Когда бомбежка стала невыносимой, ей и многим таким как она, приказали взять самое необходимое и спуститься в Степанакерт, а оттуда отправили в Ереван. Она потеряла ощущение времени, не помнит, долго ли оставались в Степанакерте, или их сразу перевезли в армянскую столицу. В том кошмаре ей запомнилось только то, что она все время мерзла, и та теплая одежда, которую она успела взять с собой, не согревала ее колени, ставшие с годами чувствительными к холоду. Она помнит, что всю дорогу дрожала от холода и ноющую боль в коленях. Но теперь щемящую боль она испытывает в груди, боится сделать глубокий вдох, чтобы сердце вдруг не разорвалось от невыносимой скорби.
Сразу после возвращения в Степанакерт она пришла в «Анганак». Девочки встретили Седу очень доброжелательно. Начали задавать вопросы, чтобы выяснить, как она устроилась, в чем нуждается, но Седа не смогла закончить свое повествование из-за прорвавшихся слез.
Недавно она заметила, что часто слезы сами по себе начинают течь по лицу по малейшему поводу, от одного слова, от запахов, напоминающих ей о доме. А когда она отправляется на прогулку до конца улицы, чтобы пожелать Шуши доброго утра, ее сердце словно крепнет, слезы высыхают, она будто отрывается от горькой реальности, безграничной тоски и наполняется непоколебимой верой.
Седа стала чаще посещать «Анганак», здесь она отдыхает душой, больше не чувствуя себя одинокой и покинутой. Она заметила, что и другие шушинцы, как и она, приходят в офис поговорить с сотрудницами. «Анганак» превратился для нее в спасительный круг.
Видя тяжелое душевное состояние Седы, сотрудницы «Анганак» рассказали о ней партнерам из AWWA. Седа была представлена участникам очередной онлайн-встречи. Ее приятно удивило внимание, проявленное в ее отношении. Она говорила с удовольствием, рассказала о своих хронических заболеваниях. Выразила благодарность коллективу «Анганак» за проявляемую заботу. Рассказала о своих жилищных условиях, сообщила, что часто посещает офис «Анганак», где встречается с другими шушинцами, которые, как и она, потеряли дома и все имущество.
Во время этого пересказа она вдруг умолкла на некоторое время и затем больше не говорила о своих нынешних проблемах, начала рассказывать о Шуши, где она родилась, выросла и где находятся могилы ее родных… «Я очень тоскую, – сказала она, – я была там счастлива». Она вспомнила церковь Казанчецоц и часовню «Канач жам» («Зеленая Часовня»), «Исааки Ахпюр» («Родник Исаака») и ущелье Дждрдуз в окрестностях города Шуши, свой двор, где летними вечерами собирались соседи и вели долгие задушевные беседы… Потом она снова умолкла и погрузилась в свои воспоминания…
Седа вернулась домой поздно вечером. После встречи в «Анганак» она еще долго бродила по улицам, погрузившись в приятные воспоминания. Она не спешила домой, где по возвращении ее ожидала горькая действительность. А по приходу домой сразу же пошла спать. Она уже решила для себя, что будет каждый день ходить до конца улицы, откуда открывается вид на ее Шуши и желать ему доброго утра, молиться за него зимой или летом, в холод и жару, день за днем, каждый день, и не умрет, будет жить столько, пока Шуши снова станет ее, и она собственными руками зажжет свечу в своей храме Святого Всеспасителя Казанчецоц…